Пол Гобл

«Крещеные безбожники»

В постсоветской России многие считали, что принадлежат к «православному» народу, у которого просто мало церквей. Однако один из ведущих деятелей в области православного образования утверждает, что это не более чем иллюзия. Более того, отец Георгий Митрофанов, профессор Санкт-Петербургской духовной академии, заявляет, что российское общество состоит из «крещеных безбожников», носителей множества «магических и языческих предрассудков».

Слабости семинаристов и семинарий

Еще хуже, по мнению о. Георгия то, что православию все больше приходится мириться с тем, что новое поколение священников не способно изменить ситуацию к лучшему, напротив, похоже, оно только портит существующее положение (www.kommersant.ru/doc.aspx?fromsearch=e9045ade-c37e-44bc-9a0cecdealabf4e68tdocsid=135453). Следствием демографических проблем России и снижения интереса к православию, - продолжает он, - стало то, что все меньше молодых людей идут учиться в семинарии. Конкурса при поступлении уже нет никакого, а «социальный и образовательный уровень абитуриентов оставляет желать лучшего». Особенно это заметно, пишет Митрофанов, в 37 вновь открывшихся после 1991 г. провинциальных российских семинариях. Лишь пять-семь из них хоть как-то соответствуют уровню петербургских или московских школ, а в столицах число учеников в классах составляет лишь половину от того, каким оно было десять лет назад.

Во многом проблемы, имеющиеся теперь, считает о. Георгий, уходят корнями во времена непосредственно после падения СССР, когда государство полностью устранилось из процесса приема в семинарии и передало всю власть церкви. Архиереи стали принимать всех, кто только хотел принять духовный сан, если только у него была рекомендация от другого священника.

«В настоящее время ситуация сложилась следующая: лишь немногим больше трети всех православных священников имеют семинарское или академическое образование, большая же часть обходится вообще без всякого богословского образования». Это привело к «катастрофическому падению» уровня священнослужителей, однако Патриархат ничего не делает, чтобы изменить это положение.

По мнению Митрофанова, «в постсоветский период священства стало количественно больше, однако в качественном отношении оно хуже, чем в советские времена». Поскольку за годы советской власти было уничтожено множество священнослужителей, после них не осталось сыновей, которые продолжили бы дело своих отцов.

«Новое духовенство, пришедшее в церковь после 1990-х, - продолжает Митрофанов, - принесло с собой такой специфический конгломерат идей, от которого впору хвататься за голову». Значительная часть этих священнослужителей – «дезориентированные, перепуганные постсоветские обыватели, которые мечтали обрести привычную систему тоталитарной идеологии и организации».

Их умы наполнены «мистической литературой и тоталитарной человеконенавистнической политизированной идеологией». Становясь священнослужителями, они вскоре проецируют эти идеи на свою паству, поощряя в прихожанах поиск врагов среди жидо-масонов, экуменистов, протестантов, «как будто все проблемы церковной жизни связаны с какими-то внешними, разумеется «темными», силами».

Согласны вы с этим, или нет, - продолжает Митрофанов, - в наши дни ценности уже совсем не те, что были в советское время. Раньше священникам приходилось проходить тяжелую школу жизни, преодолевая множество трудностей и гонений. Те, кто устоял, становились самыми верными.

«Окончательное решение о приеме в семинарию выносилось специальным человеком из органов - уполномоченным Совета по делам религий при Совете министров СССР». Это ставило на пути будущих священников, особенно уроженцев городов, огромное количество преград.

Угроза материальных ценностей

В конце советской эпохи «больше половины православных храмов СССР находились на территории Западной Украины», соответственно, большая часть тех, кто поступал в семинарии, были выходцами из этой части страны. Это были в основном жители деревень, где религия оставалась важной частью жизни людей. В советское время священник не мог рассчитывать на большие доходы, в наше же время священники, во всяком случае некоторые, используют церковь как бизнес, причем «некоторые девушки специально хотят выйти замуж за будущих священников: и деньги есть, и статус в обществе».

«Восстановление храмов, - считает Митрофанов, - стало для церкви большим искушением, ведь этим занялись даже не вчерашние, а еще сегодняшние советские люди». «Коммунисты, - добавляет он, - создали новый тип человека – завистливого бедняка, человека, выросшего с убеждением, что главные ценности – материальные».

«Для современного поколения священников зачастую церковь – это не тело Христово и не община людей, объединенных Христом, а прежде всего храм, в котором можно активно вступать в деловые отношения с коммерсантами и построив который нужно наладить процесс ритуально-бытовых услуг». Такие священники, делает вывод Митрофанов, не могут «говорить с людьми, в том числе с интеллигенцией, на их уровне». Им не хватает жизненного опыта и знаний, чтобы быть «носителями высочайшей православной культуры». Если это положение изменится, полагает он, православие сможет исполнить «самую большую заповедь – пойти и научить все народы»♦

Пол Гобл, редактор журнала Окно в Евразию, видный специалист по этническим и религиозным вопросам Евразии. Ранее занимал различные посты в правительстве США, в последнее время работал директором по исследованиям и публикациям Азербайджанской Дипломатической Академии.

Печатается с сокращениями с разрешения автора по: Пол Гобл, «В Российском обществе преобладают крещеные безбожники, считает Митрофанов» Окно в Евразию, 19 апреля 2010.