Том 12, выпуск 2 – весна 2004 года.
Вестник освещает жизнь христиан в бывшем Советском Союзе, а также Центральной и Восточной Европе

Аагаард, Анна Мари и Питер Бутенефф. За пределами восточно-западного разделения: Всемирный совет церквей и «православная проблема». Женева: Публикации ВСЦ, 2001.

Рецензент Дон Фарбайрн

С момента своего создания в 1948 г. Всемирный совет церквей (ВСЦ) боролся (и терпел поражение) за соответствие своему названию. В Совете не представлены все ветви христианской церкви: ни Римско-католическая, ни большинство евангельских деноминаций не входят в его состав. С 1998 г. случился еще один кризис – Болгарская и Грузинская православные церкви покинули ВСЦ, и другие православные церкви пригрозили сделать тоже самое. Книга, написанная совместно  американским православным богословом Питером Бутенефф и датским лютеранским теологом Анной Мари Аагаард, объясняет причины двойственного отношения Восточной православной церкви к Всемирному совету церквей и возможные пути дальнейшего сотрудничества между ними.

Бутенефф отмечает, что православное понимание Церкви делает ее участие в ВСЦ, в лучшем случае, непрочным. Православное сообщество считает себя единственной святой кафолической и апостольской церковью, от которой в той или иной степени произошли все остальные церкви.  Как следствие этого, требование православных заключает в том, чтобы любое подлинное единство между разрозненными церквями, строилось на общем с православными вероучении (в центре которого находится Никейский символ веры), и общем священстве (апостольской преемственности епископов, непрерывной от апостолов до современности). Бутенефф доказывает с православной точки зрения, что церкви не могут участвовать в совместных богослужениях, если у них нет общего вероучения и общего священства.

Аагаард возражает, что, несмотря на различия в понимании Церкви у православных и протестантов, они имеют общее богослужение, которое может стать основой (или, во всяком случае, отправной точкой) для подлинного единства. Этот общий канон, считает она, восходит к богослужению первых христиан, которое строилось на Писании и таинствах, проповеди и Евхаристии. Эта двойственная природа поклонения, столь очевидная в Православной и Римско-католической церквях, также присутствует во многих церквях протестантского направления, что и является аргументом Аагаард для утверждения, что все мы имеем общее богослужение.

Конечно, в данной книге не отразился взгляд евангельских христиан-протестантов. Мне хотелось бы кратко отметить то, как подобная перспектива могла бы оказать помощь в  полемике Бутенефф и Аагаард. Во-первых, евангелики согласны с православными в том, что подлинного единства не может быть без общей веры. При этом большинство церквей, входящих в ВСЦ, не признают Троицу или божественность Христа так, как эти основополагающие истины понимают православные и евангелики. Одновременно с этим, евангелики тут же отметили бы, что Никейский символ веры, признающий Троицу и божественность Христа, был временным  документом, написанным для борьбы с конкретными ересями, и не предназначался для того, чтобы стать ясным выражением основ вероучения церкви. Евангелики признают  ключевые аспекты вероучения, о которых умалчивает Никейский символ веры (безусловное принятие Богом грешника в начале его духовного пути – это первое, что приходит на ум), и убеждение в том, что подлинное единство между церквями должно также подразумевать согласие по этим аспектам веры.

Во-вторых, с точки зрения евангеликов, и Бутенефф и Аагаард больше заботятся о вопросах структуры, как будто структура – это путь к единству. Бутенефф настаивает на унифицированном церковном священстве (апостольской преемственности епископов). Но если подобная структура является основополагающей для жизни Церкви, почему же Новый Завет ничего не говорит об этом? Пасторские послания свидетельствуют о большой важности характера церковных руководителей, но сравнительно мало уделяют внимания их функциям и взаимоотношениям. Аагаард настаивает на том, что общий порядок или структура поклонения (Писание и таинства) обязательны для единства. То, что она пишет, является существенным напоминанием для тех евангеликов, которые забыли о важности знаков или таинств. Но, конечно же, подобная структура не может стать основанием для подлинного единства. Если бы у всех церквей были общие управляющие структуры и общий образ поклонения, это создало бы лишь внешнюю видимость единства. Структура не может создать единства, если нет общего понимания веры.

Евангелические христиане считают, что в центре любого настоящего единства лежит доктрина, а не структура и не поклонение, как бы они не были важны. Поклонение – это главная деятельность церкви, но единство поклонения может быть достигнуто лишь после того, как мы с ясностью будем понимать, какому Богу мы поклоняемся, что Он сделал для нашего спасения, и что Он сейчас делает для нас, среди нас и через нас. Истинный поиск единства среди церквей должен вестись не только в сфере экклесиологии или  структуры, но в теологии (христологии, пневматологии и сотериологии).  Данный поиск должен вестись на многих языках, на которых говорят в разных церквях, и иметь своей целью выяснение, действительно ли мы верим в одно и то же, относительно Бога, человека и спасения. Только так мы сможем понять степень того, насколько мы объединены или разделены. Настоящее единство – это не то, что может создать человек; его (или его отсутствие) мы можем лишь обнаружить.

Дон Файрбайрн - адъюнкт-профессор исторической теологии и миссиологии Богословской семинарии Эрскин, Дю Вест, Южная Каролина.

© 2004 Глобальный центр
ISSN 1069-5664