Том 12, выпуск 1, зима 2004 года.
Вестник освещает жизнь христиан в бывшем Советском Союзе, а также Центральной и Восточной Европе

Мэри Рабер

«Впрочем, многие…старики, которые видели прежний храм, при основании этого храма пред глазами их, плакали громко; но многие и восклицали от радости громогласно. И не мог народ распознать восклицаний радости от воплей плача народного». Ездра 3:12-13

Встреча выпускников десять лет спустя
Летом 2003 г. первые выпускники Одесской библейской школы встретились на десятилетнем юбилее своего выпуска, где был показан видеофильм об их студенческих годах. На полчаса как будто ожил прежний мир, с экрана смотрели старые друзья, тогда еще темноволосые и стройные. Они склонялись над книгами, обедали в столовой и, наконец, шли получать дипломы.

Конечно, за десять лет мода не могла не измениться, но неужели так сильно? Неуклюжая обувь,  плохо сшитые костюмы и бесформенные свитера напоминали зрителю о временах советского ширпотреба, который теперь встретишь разве что на блошином рынке. Затем шли старые баптистские обычаи: горячие поцелуи между мужчинами, пламенные песни после обеда и артистичные выступления местных талантов. Конечно, все это существует и сейчас, но в меньшей степени.

Когда зажегся свет, прошло десять лет. Во всем мире участники встреч выпускников не могут удержаться, чтобы не поразмышлять о том, как изменился мир за время после окончания их учебы. И, возможно, постсоветские христиане имеют больше поводов для удивления, и даже потрясения, чем все остальные. Где еще в мире перемены в поклонении, образовании и возможности для служения происходили с такой невероятной скоростью? Где еще евангельские верующие перешли от практически полной изоляции к плодотворному союзу с обществом, которое совсем недавно их активно преследовало?

Главное воспоминание, освеженное в памяти этим  видеофильмом, – это душевный подъем, царивший в начале 1990-х. Все, кого мы видели на экране, были полны энтузиазма и, похоже, ничуть не возражали  ни против жестких стульев, на которых приходилось сидеть часами во время занятий, ни против обедов на улице в любую, даже самую ненастную, погоду. Условия жизни этих студентов Одесской, да и любой другой школы или семинарии, основанной в начале 1990-х, были далеки от идеальных. Тем не менее, все выпускники вспоминали, как чувствовали, что находятся в привилегированном положении, творят историю, делают нечто абсолютно новое. Ведь совсем недавно за одно собрание по изучению Библии можно было угодить в тюрьму. Поэтому, когда эта долгожданная возможность представилась, никакие жертвы не казались слишком большими. В Одесскую школу, например, из очень отдаленных мест приезжали действующие служители, к тому же нередко имеющие работу и семью, чтобы посещать занятия три дня в месяц на протяжении четырех лет и получить простой диплом, не дающий никаких особых преимуществ.

Шквал новых возможностей
Христиане были ошеломлены обрушившимся на них потоком новых возможностей для служения. Начиная с 1989 г. для верующих внезапно стали открываться двери во всех направлениях. Буквально в мгновение ока стало возможным арендовать библиотеки, посещать больницы и тюрьмы, проводить огромные евангелизационные собрания, концерты духовной музыки, изучения Библии в школах, летние лагеря и множество других служений. Все это сопровождал огромный энтузиазм.

«Мы так радовались, что будем миссионерами», – вспоминает Валентина Чернова, директор социального реабилитационного центра для детей «Наш дом» в Макеевке, на востоке Украины. «Мы не думали о деньгах или о том, как добиться успеха. Нам было тяжело, у нас была низкая зарплата, которая к тому же часто задерживалась, но мы отдавали себя на 100 процентов и надеялись, что о нас позаботится Бог».

Перенесемся в сентябрь 2003 г. на совместное служение поклонения 11 Киевских общин, входящих в Ассоциацию миссионерских церквей, которые выросли в результате 13 лет упорной евангелизационной работы. Переполненный зал собраний пока не достроен, но разноцветные шары и цветы украшают алтарь. Под звуки ударных и аккордеона молодежная группа прославления ведет верующих в песнях, слова которых высвечиваются на большом экране с помощью компьютера. Один из пасторов, молодой человек в джинсах, призывает к молитве, зачитывая список преследуемых церквей мира: Дубаи, Северная Корея, Бангладеш, Шри-Ланка. «По сравнению с нами, у этих людей нет ничего», - напоминает он нам, - «но они готовы пожертвовать всем, что у них есть, ради Христа». Невозможно не вспомнить при этом время, когда христиане СССР возглавляли этот список.

Противоречивость изобилия
Служение идет энергично, теологически верно и красиво. Если так выглядят типичные перемены в украинских церквях за время независимости страны, то, казалось бы, можно только радоваться. Но когда верующие начинают размышлять о произошедших изменениях, их оценки противоречивы.

«Теперь очень много западного влияния», – считает пастор баптистской церкви из Черкасс. «Мы утеряли благоговение. Это проявляется  и в одежде, и в поведении. Люди начинают привыкать к беззаботности». «К сожалению, я вижу деградацию в работе церкви. Я не полностью пессимистичен, но…» – так начинает разговор Павел Грищенко, пастор баптистской церкви из города Коростень в центральной Украине. Одним из следствий свободы он считает исчезновение жертвенности в служении: «Раньше мы не считали, что можно переработать. Мы могли долго идти по снегу, неся на себе тяжелые музыкальные инструменты, чтобы только попасть на собрание. Сегодня люди не соглашаются отвезти причастие пожилым сестрам, живущим в деревне, если для этого нет свободной машины». В. Чернова соглашается с ним: «Раньше все хотели помогать. Теперь все хотят денег. Все хотят строить карьеру».

Меньше открытой враждебности и больше выбора
Но что же произошло? Одна из главных перемен – христианам теперь чаще приходится делать выбор. Раньше гонимый и изолированный мир советских христиан-евангеликов требовал полного посвящения всех своих членов. Большая часть энергии и творческих способностей была направлена на церковную жизнь. Татьяна Санникова, преподаватель христианской этики  Одесской общеобразовательной школы, вспоминает: «Мы были отделены. Нас окружало общество коммунистического атеизма, которое не принимало нас, и поэтому мы были вынуждены жить отдельной жизнью. Было сильное чувство единства и потребность оказывать взаимную поддержку. Мы больше стремились собираться вместе и помогать друг другу. Сейчас это не так заметно».
Теперь, когда мир вокруг церкви стал менее враждебен, христиане, в особенности молодые, отдают свои силы и время множеству других занятий, помимо участия в церковных мероприятиях. Для многих верующих христианская община стала лишь одной из сторон жизни, а не ее центром. Сегодня, например, молодой христианин может получить высшее образование, а значит должен уделять много времени учебе или работе, чтобы заработать на обучение, и у него меньше времени для участия в жизни церкви.

Кроме этого, шаткая украинская экономика требует от своих граждан больших усилий в добывании средств к существованию. Один наблюдатель отметил: «Во времена советской власти человек получал 80 рублей вне зависимости от того, работал он или нет. Теперь, с наступлением свободы, можно работать изо всех сил и при этом не получать почти ничего». Чтобы свести концы с концами, требуется много времени, которое раньше посвящалось общению. Тех христиан, которые считают добродетелью участие во всех еженедельных церковных мероприятиях (а это, обычно, четыре двухчасовых служения), сильно огорчает тенденция перехода к выборочному посещению. Более того, с появлением у верующих  больших возможностей для карьерного роста и повышением уровня жизни многие христианские организации уже не могут рассчитывать на привлечение в свои ряды необходимых сотрудников без обеспечения им, по крайней мере, стабильной зарплаты.

Перемены в поклонении
Перемены во всех сферах общественной жизни отразились и в появлении разнообразия в стилях церковного поклонения, что, как считают некоторые наблюдатели, часть верующих приводит в замешательство. Возьмем, к примеру, уже упоминавшееся служение в Киеве. Пастор из Енакиево, с востока Украины, отметил, что лишь часть собравшихся во время молитвы вставала, хотя это всегда считалось проявлением уважения. «Я знаю, что это не доктринальный вопрос, – признает он, – но  что произойдет, если все будут делать все, что им вздумается?» В церквях Украины начались «культурные битвы», когда верующие пытаются решить, какие обычаи сохранять, а какие заимствовать или отвергать. Это в особенности касалось практики других церквей, особенно западных, влияние которых часто воспринималось как поверхностное и обесценивающее.

Вместе с этим, мнения о том, что считать допустимым христианским выражением чувств, разделились. Иногда дискуссия доходила до копания в мелочах: могут ли дети из воскресной школы сопровождать свое пение движениями рук? Должны ли верующие вообще хлопать в ладоши? Тем не менее, здесь явно чувствуется неподдельное сожаление об изменении традиционных форм и искреннее стремление сохранить или создать такое поклонение, которое бы полностью соответствовало духу христиан-евангеликов. «Я не говорю о ностальгии по прошлому, – утверждает Павел Грищенко, – но нам нужна адаптация; не революция в поклонении, а эволюция. Для этого требуется много мудрости».

Западное общество, так привыкшее восхвалять многообразие, не всегда может понять, что это значит. То, что украинские церкви стали двигаться в разных направлениях, даже относительно вопросов музыкальных предпочтений или стиля одежды, предвещает более серьезные потрясения для умов многих верующих. П. Грищенко отмечает также: «Мы теряем единство. В церквях все больше эгоизма. Вместо того чтобы подчиниться церковной дисциплине, люди просто идут в другую церковь, которая им больше подходит. Я помню, как во времена моей молодости в церкви произошел один развод – всего один! – и это был огромный скандал! Теперь в церкви царят все вообразимые беспорядки. Сегодня мы как никогда далеки от идеи подчинения».

«Утечка мозгов»…
Ситуация, возможно, была бы более стабильной, если бы так называемые «старые баптисты» остались в стране, а не эмигрировали. Феномен, еще ожидающий своего исследования, – это утечка сил и умов, связанная с отъездом тысяч украинских верующих на Запад. Пастор из Енакиево вспоминает: «Во времена нашей молодости мы с друзьями посещали все похороны и свадьбы, потому что это была возможность свидетельствовать о своей вере. Мы молились о свободе. Потом внезапно двери открылись, и мы смогли проповедовать, где только захочется, и тут же все уехали! Все, кто молился о свободе, сейчас в Германии, США, Австралии или Швеции!»

… и наплыв новых верующих
Недостаток опытных руководителей для воспитания новых верующих является одной из главных проблем церкви. Тем не менее, некоторые считают, что отъезд многих тысяч христиан  был использован Богом для того, чтобы заменить «старые мехи» на новые. Поразительно, но, несмотря на эмиграцию, количество членов церквей остается неизменным: место тех, кто уехал, занимают новые верующие. Например, вследствие эмиграции баптистская церковь в Снежном, на востоке Украины, лишилась практически всех своих членов (которых было несколько сотен). Из первоначального состава в ней осталось лишь несколько человек, и, тем не менее, количество членов церкви практически не изменилось.

Перемены стали еще более заметными с приходом в церкви тех, кто уверовал после начала 1990-х годов, от старых христиан со стажем этих верующих нередко отличают некоторые особенности. У них более высокое образование, они меньше боятся задавать вопросы или ставить под сомнение устоявшиеся традиции. Одна женщина, ставшая христианкой в середине 1990-х годов, вспоминает инцидент, произошедший между ней и пастором центральной баптистской церкви ее города. В конце длинного служения, которое ей показалось не слишком вдохновляющим, пастор с энтузиазмом воскликнул, глядя на нее: «Разве не замечательно? Что может быть лучше, чем собираться вместе детям Божьим для общения?» Не в силах больше сдерживать свои эмоции, она ответила: «Вообще-то, когда я присоединялась к церкви, я ожидала чего-то большего!»

И она не одинока в своем ожидании от церкви «большего», а именно: большей открытости и честности, настоящих ответов на жизненно важные вопросы и неосуждающего принятия. Наряду со сплоченностью и глубоким посвящением евангельские церкви советских времен отличались ограниченностью, узостью и авторитарностью. Теперь все чаще церкви и христианские организации стремятся к избавлению от деструктивных шаблонов в отношениях и заявляют о своей готовности к практическому и спокойному рассмотрению различных способов разрешения конфликтов, а также решения вопросов лидерства и власти. Церковные руководители также уделяют теперь больше внимания балансу между служением и семейной жизнью. Сергей Тимченко, директор Киевского центра апологетики и образования «Реалис» отмечает, что теперь молодые лидеры, хотя и не обладают большим опытом, кажутся менее уязвимыми, и видит в этом положительную тенденцию. «Обычно лидеры церкви действовали в одиночку, - вспоминает он, - сами они достигали практически недосягаемых духовных высот. Однако, постоянное стремление к безукоризненности, часто вело к тому, что они не доверяли никому, кроме себя. Они стремились контролировать, а не наставлять людей».

Охватывая широкие слои населения
Возможно, самой большой переменой из всех стало то, что теперь евангельские христиане получили возможность обращаться к более широким слоям населения. Т. Санникова отмечает: «Конечно, сегодня мир больше влияет на церковь, чем раньше. Но и церковь теперь также может влиять на мир». Наиболее значительны завоевания евангельских христиан в сфере социальной работы. В советские времена христиане проявляли заботу лишь о своих собратьях, им не разрешалось участвовать в социальной помощи, которая считалась прерогативой государственной власти. Когда после распада Советского Союза система социального обеспечения была практически разрушена, христиане оказались теми, кто стал собирать ее по крупицам. Сейчас никого не удивляет, что церкви или миссии организуют реабилитационные центры для наркоманов, воспитывают детей-сирот, навещают престарелых или выступают в защиту прав инвалидов. С развитием таких служений развиваются и навыки в планировании, бухгалтерском учете и ведении отчетности. Христиане теперь больше хотят получать образование в области педагогики, психологии и экономики, стремясь к расширению служений, связанных с социальной работой.

Последовательные, серьезные шаги в деле облегчения тяжелых социальных проблем Украины обычно встречают хороший прием со стороны местных властей и служат ярким примером Божьей благодати, разрушая при этом сложившееся о евангельских христианах представление как об отсталых и малообразованных людях. Кроме того, социальная работа побудила верующих выйти за пределы своего круга и узнать не только тех, кто нуждается в помощи, но также представителей власти самых разных уровней. Порой стереотипное мнение о бюрократах тоже меняется. Валентина Чернова признается, что с большим уважением относится теперь к некоторым чиновникам, отвечающим за работу с бездомными детьми: «Я привыкла считать, что есть «мы» и есть «они», но потом увидела, что и среди представителей власти есть люди, которым действительно не все равно».

Осознание себя частью общества, особенно в свете решения остаться, а не эмигрировать из страны, ведет многих верующих к переосмыслению своего места в Украине. В Советском Союзе к евангельским христианам относились как к чужакам, соответственным образом они строили свою теологию. Теперь, хотя их нередко называют сектантами, не вписывающимися в рамки Православной культуры, евангельские христиане больше говорят о том, что они несут ответственность за свою страну, называя свои служения, особенно среди детей и молодежи, важным вкладом в строительство достойного будущего. Павел Грищенко считает: «Мы должны молиться за Украину. Нам необходимо показывать, что мы не изолированы от общества».

Заключение: смешанные благословения
Свобода стала смешанным благословением для украинских христиан, в ней оказалось больше двусмысленности и сложностей, чем, возможно, кто-то мог себе представить во времена душевного подъема начала 1990-х годов. Симпатичные Библейские колледжи заменили собой жесткие учебные скамьи прежних времен; в некоторых городах новые здания церквей высятся на самых почетных местах; тысячи детей ежегодно посещают церковные летние лагеря; врачи-христиане открывают бесплатные больницы в отдаленных деревнях; песни верующих музыкантов звучат по радио. Все это свидетельства значительных здравых перемен, которые, однако, еще не завершили длительный и болезненный процесс своего вступления и утверждения в жизни. И, хотя никто не согласился бы вернуться в прошлое, у многих есть чувство ностальгии по прошлому, которое, хотя и было суровым, в ретроспективе выглядит более простым, исполненным большей верности, преданности и героизма.

Тем не менее, будущее уже наступило. Каждое воскресное утро в Центральной баптистской церкви Одессы около 100 детей получают благословение перед тем, как отправиться в воскресную школу. «Каждый раз я вспоминаю, каким наше положение было раньше, и думаю о том, как прекрасно, что эти дети могут свободно узнавать о Боге», – говорит Ольга Сергеева, одна из учителей воскресной школы. Она продолжает: «Всегда были как более преданные христиане, так и менее преданные, даже в прежние времена. Просто сейчас посвящение выглядит несколько иначе. Возможно, сегодня люди не идут в тюрьму за свою веру, но они отдают свое время и силы, чтобы организовать летний лагерь». С ней соглашается Татьяна Санникова: «Это та свобода, о которой мы молились. Мы должны использовать ее возможности и быть благодарными за них».

Мэри Рабер является добровольцем Меннонитского Центрального комитета и проживает в Одессе, в Украине. Она помогает редактировать англо-русский журнал «Богословские размышления», издаваемый Евро-Азиатской Аккредитационной Ассоциацией. Прожив восемь лет в бывшем Советском Союзе, она также принимала участие в издании первого номера Вестника служений и церквей «Восток-Запад»  в 1993г.

© 2004 Глобальный центр
ISSN 1069-5664